ZX Spectrum как школьный компьютер

Владимир Булчукей — школьный учитель, организатор фестиваля FunTop-98 и последний администратор ZXNet, рассказывает о своём опыте использования компьютеров ZXSpectrum и MSX в качестве машин для компьютерных классов в школе и Политехе.

История компьютеризации школы сложилась причудливо для спектрумиста, но вполне закономерно для страны: к периоду, когда в Советском Союзе всерьёз заговорили о «Спектруме» и начали воплощать его из разговоров в конкретные модели, уже была внедрена серьёзная платформа MSX — хоть и построенная на том же процессоре Z80A, но несравненно более мощная по графике. Даже на «голой» MSX машине можно было работать в классе: встроенный Бейсик, встроенная поддержка локальной сети, матричный принтер (это вообще было маленькое чудо). О дискетах поначалу не заикались (в год выделялось три 720-килобайтных дискеты, а цена одной доходила до 20 советских рублей), но записывать программы на магнитофон можно было даже с любой ученической машины.

За всем этим программным богатством стоял будущий софтверный гигант Microsoft. Когда в школы начали поставляться компьютеры MSX-2, их поддержку немедленно взяли на себя МГУ и другие отечественные научные центры. К 1988 году под «Ямаху» MSX-2 было написано уже столько всего, что того задела хватило на всю долгую аппаратную жизнь компьютера. Его надёжность оказалась настолько высокой, что последние классы MSX-2 списывали на рубеже двадцать первого века.

А для «Спектрума» 1988 год был только стартом. Его осваивали радиолюбители-самодельщики, им на пятки наступали игроманы, быстро заметившие то огромное количество игр, загружать которые можно было даже с кассеты. Взрослые люди вспоминали подзабытый английский и учились подстраивать отвёрткой магнитофонную головку воспроизведения.

Ни о каком образовательном применении на таком уровне не могло быть и речи. Я притащил свой «Спектрум» в школу тогда вовсе не ради уроков — как игрушку для группы продлённого дня. Первую серьёзную программу, хоть как-то имевшую отношение не к играм и использованную в школе, я написал в 1991 году. Программа превращала «Спектрум» с большим телевизором в электронное табло для игры (опять-таки для игры!) «знатоков», походившей сразу на всё пёстрое множество интеллектуальных поединков, показываемых по телевидению, подсчитывала всякие там средние баллы и поражала всех настоящей бегущей строкой.

Перед «Ямахой» вся эта громоздкая конструкция имела одно неоспоримое преимущество: телевизор с большим экраном. Да и горизонтальную бегущую строку на Спектруме сделать намного проще, чем на
MSX.

На меня продолжали в школе смотреть как на электронщика-самодельщика, и так продолжалось ещё очень много лет. «Лихие девяностые» с их «диким рынком» привнесли всё же одно замеченное лишь посвящёнными явление, разбавившее черноту повседневной действительности: на спектрум-совместимые компьютеры и, главное, на отечественные пятидюймовые дисководы сложилась реальная цена, позволившая обзаводиться компьютерами со 128 килобайтами памяти и дисководом за зарплату, а не за сверхдоходы.

Быстро рос круг начинающих пользователей, центр которого стремительно смещался к детям. Но для школы ZX-поезд уже безвозвратно ушёл. В 1992-1998 годах для государственной школы приоритетом был вопрос выживания, а не компьютеризации.

Я вообще слабо представляю, как в середине девяностых, без Интернета, без публикаций в прессе могла быть достигнута хоть какая-то известность. 1996 год. Три года как канула в Лету небольшая фирма, в которой я непродолжительное время подрабатывал «спектрумистом», хоть это и не профессия.

Незнакомые люди, проявившие до сих пор непонятную мне настойчивость, чтобы стать знакомыми, в числе прочего вывели меня на Политехнический музей, причём буквально так: «Вас там уже ждут!» Оказалось, действительно ждут. В музее работала негосударственная организация, не просто арендовавшая площади, но удачно встроившаяся в музейную иерархию.

В значительной степени именно её усилиями в музее появились зал ретрокомпьютеров, на действующих экспонатах которого можно было и поиграть, и учебный класс (как сейчас бы сказали, кабинет информатики).

Во главе «учебной части» стоял единственный человек — Артур Викторович Александров, молодой специалист, поражавший своей энергией. У него уже был, так сказать, «платежеспособный контингент» лет от девяти и старше, но преподаватель сразу стал смотреть на меня как на товарища, а вовсе не как на конкурента.

Встроенный в ZX Spectrum язык программирования BASIC, загружаемый графический редактор Art Studio, несколько очень неплохих текстовых редакторов… Все они были «замечательны» как образовательные ресурсы: дикая платформенная зависимость, а интересность, если была, позволяла освоить их и самостоятельно. Мечтой Артура Александрова был язык LOGO: если его подружить с дисковым ZX Spectrum — вот она, ещё никем не занятая ниша, в которую можно удачно вторгнуться.

Если кто-то думает, что ЛОГО — это всего лишь черепашка, оставляющая за собой нарисованный след, пусть узнает, что язык содержит великолепное подмножество средств для работы со строками и логикой, что даже интереснее, чем работа с графикой и числами. И доступно даже ребёнку, и не только доступно, но может быть увлекательно, как игра.

Если заставить ЛОГО от Ямахи работать на Daewoo CPC-400, который хоть и тоже MSX-2, но отличается по архитектуре, а оргинальный «кассетный» LOGO — на «Спектруме» с дисководом и TR DOS, можно спокойно набирать класс учащихся, желающие есть. Этой работой и предстояло заняться мне.

Пришлось заново заточить скальпель хакера и несколько дней посвятить программной патологоанатомии. «Мой» LOGO под TR DOS полноценно работает с диском, реализованы все операции записи-загрузки для программ, процедур, данных. LOGO для CPC-400 — слепок с LOGO для Ямахи, просто адаптирован под архитектуру, без серьёзного вмешательства в код.

Погоняв пару занятий черепашку, я предложил пацанам… поболтать с компьютером, как с приятелем. Это как?! А давайте мы его сами и научим. «Кто мы?» — «Стас, Виталька, Димка». «Сколько нас?» — «Нас трое». Ну, и так далее, всё-таки нас было не трое, а намного больше…

Научили и с днём рождения поздравлять, и даже напоминать о нём. В Бейсике-то только командовать можно: «Пойди туда, сделай то». А тут вопрос-ответ. Да позаковыристей. Успех говорящей черепашке был гарантирован.

Программирование обработки строковых данных десятилетние мальчишки схватывали на лету.  Скажу по секрету, мы то и дело менялись местами с классом Артура Викторовича, работавшим на MSX-2: «их» ЛОГО не только помощнее, но и грамотно русифицирован. На «Спектруме» мы по большей части только рисовали черепашкой. В качестве методического пособия я использовал книгу Дьяконова с непритязательным названием «Язык программирования ЛОГО».

В наши дни в общеобразовательных школах используют «Логомиры» на обычных персональных компьютерах, созданы современные научно проработанные методики, выросшие явно не из любительского творчества в Политехе. Но свой пробный шар мы тогда всё же запустили.

Политех не школа, тут двоек не ставят! В результате в набранном мною классе сложилась удивительная атмосфера дружбы и своеобразного равноправия, невозможного в школе, отголосками которых я стараюсь дорожить и поныне. Сейчас для меня это главный результат той работы… Даже, наверно, не работы, а части жизни. Из той жизни остались лица, имена, стихи. Не только чёрно-белые плёночные фотоснимки.

Одновременно с учебными занятиями в Политехе занимались и ремонтом «Спектрумов», и торговлей софтом, литературой. Из юных завсегдатаев игрового зала и компьютерного класса сложилась значительная часть того будущего Сообщества, которое объединилось в сеть ZXNet, а затем продолжилось в Интернете.

Что будем искать? Например,ChatGPT

Мы в социальных сетях