— Вам не кажется, что на рынке конечного пользователя в России вы несколько не к месту? Без пакета корпоративного (ну или специального) ПО любой аппарат BlackBerry — не слишком дешёвая игрушка.
— Забудьте о вашем восприятии продуктов BlackBerry. Да, мы создаём качественные инструменты для бизнеса. Смотрите, у нас ведь есть два сервиса — BES и BIS. Мы предлагали корпоративные решения с 1999 по 2005 год, а потом наравне с этим стали выпускать продукты для широкого потребления — ведь у бизнесменов есть жёны, дети, друзья и близкие родственники, которым тоже хочется использовать наши интернет-сервисы. BIS — сервис для мелкого предпринимателя, студента, домохозяйки…
— Вот как, у RIM есть пользователи среди домохозяек?
— Позвольте мне показать вам планшет. (Поль демонстрирует BlackBerry PlayBook. — Прим. авт.) Прежде всего, замечу, что он управляется операционной системой QNX. Она, как вы знаете, довольна быстрая и позволяет делать четыре вещи, которые точно ставят наш планшет особняком на переполненном рынке (я думаю, в ближайшие полтора года выйдет ещё где-то 75 планшетов). Помимо функционала, присущего типичному планшету, конечно. Первое — действительная многозадачность. Я запускаю видео, а теперь запускаю браузер — и видео по-прежнему проигрывается. А теперь, для примера, поднимем презентацию в Power Point. Вот, всё работает одновременно.
— А что, домохозяйке действительно необходимо одним глазом смотреть в видеоплеер, другим — в презентацию? Эта многозадачность на планшете кажется больше забавной, чем полезной на данном примере.
— Сейчас я вам объясню. Вот поехал я за город с детьми. Подцепил панель к планшету через порт HDMI и включил детям мультики. А сам сижу, работаю — на том же планшете. В интернет хожу, презентации делаю. Да вы вот так вот и на ноутбуке, честно говоря, видео без проблем в один клик не запустите — без дополнительных инструментов, не то что на планшете. Глядите — я ещё и фоторедактор запустил. Все прочие приложения продолжают работать. И это то, что я называю настоящим планшетом. iPad, да простят меня его любители, — всего лишь гигантский iPhone. Вторая особенность (и я о ней уже упомянул) — встроенный порт HDMI и возможность комфортного запуска видео высокого разрешения. По сути, это (в части обычного, не корпоративного использования) полноценный видеоплеер, который можно спокойно подключить к телевизору. Без адаптеров. Кстати, «железо» здесь позволяет превратить планшет и в игровой центр.
— Вы, наверное, и свой App Store запустили? Как с приложениями дела обстоят?
— Хороший вопрос. В BlackBerry App World уже свыше четырёх тысяч приложений. Здесь же открытая платформа, поддерживающая массу стандартов. И число приложений под неё растет. Так вот, об отличительных особенностях планшета. Третье — это браузер, который полноценно и без проблем поддерживает Flash. Без каких-либо ограничений. А значит, можно разрабатывать и соответствующие приложения для нашего планшета. И полноценно серфить в интернете.
— Ну да, доллар в поддержку монополии. Я шучу, конечно, но тем не менее…
— Большая часть пользователей, если говорить о рынке широкого потребления, даже не осведомлена, какой именно технологией пользуется. Для них важно нажать виртуальную кнопку — и чтобы всё работало без сбоев, чтобы внешний вид сайта, знакомый им по «большому браузеру», не пугал своим убожеством на планшете. А если вы не любите Flash, так я скажу: мы открыты для любых стандартов. У нас сейчас иная стратегия. Мы нацелены на эффективную работу с партнёрами — чтобы не ущемлять ваш выбор, чтобы любое приложение работало корректно. Ну и четвёртый нюанс. Если вы пользователь BlackBerry или собираетесь им стать, то к вашим услугам защищённое соединение с любым устройством посредством Bluetooth. Самое интересное, что я могу оставить подключённый к другому устройству планшет на столе и работать с того устройства (например, с ноутбука), а вы можете взять мой планшет, пользоваться им, но никоим образом не получите доступ к данным на ноутбуке.
— Планшет «видит» и подключает любые устройства со включённым Bluetooth?
— Да, и, кстати, он может через другие устройства получать доступ в интернет. Но главное, я могу положить мой планшет в карман.
— Ну для кармана он, может, и хорош, а для зрения — не очень. Что вы там увидите на семи дюймах?
— Для особо придирчивых есть широкий экран телевизора. Как у меня в отеле, например. Подключаюсь через HDMI, достаю клавиатуру — и полноценно работаю. Я вовсе не хочу замещать свой ноутбук половинкой ноутбука, лично мне нужна лёгкость и компактность. И функциональность. Вы эконом-классом давно летали? Не пробовали разместить свой ноутбук на их микроскопическом столике?
— Достаточно рекламы. Лучше скажите: как вы намерены занять рынок, убедить потребителя в том, что ваш продукт действительно отличается от «соседа по прилавку»?
— Это не реклама, а моё видение продукта. Готов поспорить, что мы предложим наилучшую функциональность и совместимость с различным ПО в своём ценовом сегменте. В России BlackBerry воспринимают как дорогой бизнес-инструмент. Тем не менее пятьдесят процентов от шестидесяти пяти миллионов наших пользователей по всему миру никакого отношения к бизнесу не имеют. В Великобритании восемьдесят процентов потребителей новых продуктов — обычные пользователи, и половина из этих восьмидесяти процентов — молодёжь от восемнадцати до двадцати пяти. Они не носят костюмов и не ходят в офисы, они преимущественно посещают ночные клубы. И для клубов, кстати, очень удобным оказался BlackBerry Messenger — такой специальный сервис. Если я отправляю пользователю сообщение через него, то могу видеть, когда именно он его получил и когда прочёл, могу создать группу и объединить пользователей и так далее. И опять же мы предлагаем специальные цены на наши продукты в США, Великобритании и ряде других стран.
— В России с этим у вас сложно, как я погляжу.
— И всё же в России мы сосредоточены на рынке простого пользователя. У «Вымпелкома» и МТС есть определённые акции… мы работаем над продвижением, собираемся предлагать разумные цены, пользовательские приложения и так далее.
— А каковы ваши ближайшие и более конкретные шаги на российском рынке?
— Продолжить формирование эффективной команды, открыть офис побольше. Мы принимаем участие в проекте Сколково — у нас долгосрочные планы по партнёрству и инвестированию в России. И наконец, выйти на массовый рынок. Предложить свои продукты и сервисы домохозяйкам и… домохозяевам. И детям. В Швеции десятилетние ребятишки покупают смартфоны.
— Дороговато будет.
— И тем не менее в России, как и в любой стране мира, процент людей, покупающих смартфоны, растёт ежедневно.
— Россия, обращу ваше внимание, — большая страна, в отличие от Швеции. Очень большая. Здесь не везде есть превосходные каналы связи, да и сама связь. В мегаполисах смартфоны покупают охотно, но большая часть России не мегаполисы. Опять же рост покупок в ваших примерах обусловлен выгодными контрактами — это контрактные аппараты. В странах с иной политикой сотовых операторов. Здесь вы пришли на территорию, которую давно «обрабатывают» Samsung и LG с их недорогими смартфонами.
— Пускай, таким образом они развивают рынок. Если пользователь простого телефона увидит у вас в руках BlackBerry — и вы купили его по конкурентной цене, — он скажет: «О, хочу такой же! » Пройдёт три или четыре года, и, уверяю вас, на рынке будут доминировать смартфоны. А мы предлагаем смартфоны по низкой цене: есть предложения и по 100 евро.
— В России?
— Нет, в Великобритании.
— В этом вся разница.
— Но мы придём с таким предложением и на российский рынок. И предложим пользователю различные сервисы и опции — в зависимости от его потребностей и уровня доходов. Пользователь с высоким уровнем доходов получит шикарный аппарат…
— Скажу вам по секрету: наш «простой пользователь» если чего и хочет, так это iPhone. И, кстати, пару лет назад мне страшно захотелось купить BlackBerry. Так вот, первой проблемой оказался оператор. Второй — невозможность использовать ваши продукты на нашем рынке.
— Ну, теперь у вас есть и возможность, и поддержка сервисов…
— Но никакого желания, поверьте.
— Посмотрите на тарифные планы для BlackBerry — может, передумаете. И ещё: мы нацелены на развитие партнёрских отношений с российскими разработчиками, мы очень заинтересованы в разработке приложений для российского рынка. Мы будем создавать экосистему, это неизбежно. И наше участие в Сколково тоже поможет нам сгенерировать такую экосистему.
— И сейчас вы открыты для предложений — я имею в виду различные проекты, команды разработчиков…
— Да, именно.
— А каков ваш процент за вхождение в App World?
— Такие сведения мы не публикуем, к тому же процент зависит от контракта, но я скажу вам следующее: у нас лучшее предложение на рынке.
— Неужели?
— Я уже упоминал нашу стратегию открытой платформы, а поскольку мы заинтересованы в построении устойчивой экосистемы, мы заинтересованы и в том, чтобы игроки этой экосистемы, и оператор и разработчик, тоже заработали денег. Да и мой бизнес заключается не в разработке и продаже приложений. Не в использовании поисковых систем и браузеров. Не в рекламе. Мой бизнес — в продаже технологии BlackBerry. И я в наименьшей степени заинтересован транслировать вам рекламу.
— Где разработчики смогут вас найти, как им связаться с вами? Мало кто знает и мало кого призывают разрабатывать приложения для BlackBerry. Под Android — пожалуйста. Под Apple — тем более. О вас, по-моему, в российских сообществах не наслышаны.
— Мы только начали привлекать специалистов, провели несколько мероприятий для продвижения партнёрской программы.
— Кстати, а каков ваш интерес к участию в Сколково?
— Мы хотим показать, что настроены на долгосрочные отношения. К тому же мы сами когда-то были стартапом — небольшой компанией с двумястами работниками в 1998 году в Канаде и почти двадцатью тысячами сейчас — по всему миру. Нам много помогал университет, госструктуры и венчурные капиталисты… и то, что мы увидели в Сколково, в точности напомнило нам ситуацию и атмосферу, в которой когда-то находились мы, откуда мы пришли. К тому же мы похожи географически: Канада и Россия — немаленькие страны, обе зависят от природных ресурсов и пытаются создать новые сегменты, новые направления и среды, чтобы избавиться от этой зависимости. У нас здесь схожие проблемы и задачи. И первое, что я сделал, — пригласил команду Сколково к нам. Не только в Кремниевой долине сконцентрированы технологии. Поверьте, у нас в Канаде им уделяют не меньшее внимание. Да, кстати, в отличие от Калифорнии у нас тоже есть зима. И мы играем в хоккей. И достигаем немалых технологических успехов. Кроме шуток: Кремниевая долина привлекает сёрфингом, пляжами и прекрасной погодой. Ни в России, ни в Канаде такого нет. Но мы можем сделать существенный технологический вклад. Мы не можем развивать российский сегмент приложений для BlackBerry и инфраструктуру в целом с помощью команды, которая сидит где-нибудь в Нью-Йорке. Какие-то корпорации могут, Facebook например, но для нас это невозможно. Посмотрим, что у нас выйдет, и со Сколково в том числе. Мы верим в развитие местных стартапов и местной инфраструктуры — и в то, что в России огромное количество талантливых разработчиков. Вам не хватает одного: российской истории успеха масштабов, скажем, Google.
— Тогда традиционный вопрос: как вы оцениваете российский ИТ-рынок? В целом.
— Я думаю, он только начинает развиваться. У вас невероятные возможности для стартапов, для развития новых бизнесов. У вас шикарная академическая научная база. И невероятный рынок потребления. Мне здесь видится немало стратегических возможностей. Ваш ИТ-рынок невероятно привлекателен, и ему нужно стать частью нашего успеха.
— Вы оптимист. Тогда не могли бы вы объяснить, почему немало зарубежных компаний не решаются вступить на российский рынок? Кругами ходят, как говорил господин Туркот, а инвестировать не инвестируют.
— Мне не хотелось бы здесь говорить о политике, но я могу их понять. Что до нас, так нам очень нравится русская культура. Мы похожи — Канада и Россия. И русских очень уважаем. Мой ИТ-директор, например, обожает Россию. Ну да, в Москве всё не очень стабильно. Но разве в Лондоне стабильно? И где в мире можно обрести стабильность? Если принять это как данность, открываются огромные перспективы рынка. А компании, которые полны опасений, — наверное, у них нет времени приехать сюда и понять, что же здесь происходит. Здесь происходят захватывающие события. И я уверен: страна будет политически стабильной.