Цифровое средневековье Транстихоокеанского партнёрства

На обратной стороне земного шара назревают масштабные перемены. Дюжина государств, побережье которых омывается Тихим океаном, готовы к подписанию нового большого торгового соглашения. И хоть прямого касательства к нам оно не имеет, как и любая глобальная перестановка в современном мире, конечно, так или иначе нам аукнется. Впрочем, пока ещё о нас вопрос даже не стоит — страны-участницы сами пытаются разобраться с перспективой.

Соглашение, названное Транстихоокеанским партнёрством (Trans-Pacific Partnership, TPP), устанавливает правила для новой зоны свободной (бестарифной) торговли в азиатско-тихоокеанском регионе, образуемой двенадцатью государствами при потенциальном участии ещё шести. Это масштабная инициатива по любым меркам: ради двух тысяч страниц, страны, генерирующие почти 40% мирового ВВП, трудились целое десятилетие. Антиглобалисты предрекали, что посредством TPP транснациональные корпорации попытаются обеспечить себе льготные условия, в ущерб всем и всему остальному. Вывод этот, впрочем, напрашивался сам, поскольку работа над соглашением шла в условиях строжайшей секретности, никакие правозащитники, «зелёные», профсоюзные деятели и прочие к ней не допускались.

Лишь нынче осенью WikiLeaks удалось заполучить выдержки из черновика, и только на прошлой неделе текст соглашения был опубликован полностью официально. И сразу же вызвал серию скандалов. В общем, антиглобалисты оказались правы: тон задают Соединённые Штаты (которые, хоть и не были инициатором соглашения, теперь пытаются использовать его как противовес растущему влиянию Китая в регионе; Китая, разумеется, среди участников нет), а за главными положениями документа явно просматривается интерес крупных корпораций.

Крупнейшие члены TPP: США, Япония, Австралия, Канада. Китай проходит в списках как возможный будущий участник, но мало кто сомневается, что это просто демагогия: скорее уж Поднебесная организует собственный альянс.
Крупнейшие члены TPP: США, Япония, Австралия, Канада. Китай проходит в списках как возможный будущий участник, но мало кто сомневается, что это просто демагогия: скорее уж Поднебесная организует собственный альянс.

Текст соглашения описывает мельчайшие нюансы торговых отношений между странами-участницами, а потому анализ его, предупреждают эксперты, займёт месяцы. Там есть всё, от продуктов питания и автомобилей, до вопросов охраны труда, охраны окружающей среды и учёта реалий интернет-экономики. Но даже беглый просмотр уже вызвал хор недовольных и недоумённых голосов. Вполне ожидаемо, среди наиболее конфликтных глав — те, что посвящены интеллектуальной собственности. Ведь TPP, помимо прочего, называют ещё и первым глобальным торговым соглашением, появившимся с момента рождения Веб, то есть (с точки зрения обывателя и бизнеса) с момента рождения глобальной компьютерной сети.

Первый и самый опасный эффект от ратификации TPP состоит в вероятном ударе по свободному программному обеспечению вообще и ПО с открытым исходным кодом в частности. Соглашение прямо оговаривает, что «участники не могут требовать предоставления доступа к исходным текстам в качестве условия для импорта, дистрибуции, продажи или использования программы или содержащих её продуктов». Правда, положение это смягчается рядом оговорок (порой взаимоисключающих), смысл которых ещё предстоит прояснить. Например, в документе сказано, что речь только о продуктах для массового рынка, но не для «критической инфраструктуры». Но даже в такой форме оно представляется грубым выпадом в сторону установившегося к настоящему моменту «биологического равновесия» между проприетарным софтом и софтом из категории open source.

Как известно, в свободном программном обеспечении популярен принцип: каждый пользователь вправе получить исходники программы и делать с ними всё, что ему заблагорассудится. Да, не все свободные лицензии этого требуют, но GNU GPL — под которой опубликовано почти три четверти open source-приложений — такое положение содержит. И теперь, опасаются эксперты, TPP поставит подножку свободному софту в азиатско-тихоокеанском регионе: усложнит жизнь разработчикам и пользователям open source-программ, зато облегчит корпорациям, торгующим проприетарными продуктами.

Однако у «запрета на предоставление исходников» есть и другое следствие, касающееся уже продуктов, традиционно поставлявшихся без исходных текстов. Дело в том, что в цивилизованном мире наметилась тенденция требовать исходники для «умных вещей». Смарт-индустрия ещё только набирает обороты, а общество от неё уже натерпелось: телевизоры и термостаты следят, автомобили врут, холодильники рассылают спам и т.п. Решение, пусть выработанное стихийно, в авральном режиме, есть: обязать производителей комплектовать каждую «умную вещь» исходными текстами управляющих программ. Вероятно, это не решит проблему сразу и полностью, но поспособствует сокращению утечек персональных данных, безопасности на дорогах и прочему. Увы, и здесь потребитель оказывается в проигрыше, а корпорации выигрывают благодаря TPP.

Недовольных TPP всегда хватало, но теперь, когда тест соглашения, наконец, опубликован, критика станет конкретной.
Недовольных TPP всегда хватало, но теперь, когда тест соглашения, наконец, опубликован, критика станет конкретной.

Если же кто-то осмелится сунуться в защищённые недра цифровых продуктов без спросу, то понесёт самое суровое наказание. Объекты интеллектуальной собственности, как правило, защищаются средствами DRM (механизм управления правами/ограничения доступа). Так вот характерно, что авторы TPP заняли самую жёсткую позицию по отношению к нарушителям: согласно тексту соглашения, взломщик должен понести ответственность за проникновение на «закрытую территорию», даже если нарушения авторских прав не последовало. Попросту говоря, TPP требует от стран-участниц наказывать уже за факт взлома цифрового замка. И это тоже на руку большим корпорациям, о чём речь в данной колонке шла неоднократно: чем больше удастся публику запугать, тем легче «стричь с неё купоны».

Наконец, срок действия копирайта в зоне TPP продляется до жизни автора плюс 70 лет, а ущерб за нарушение прав собственности — в частности, за копирование цифровых документов без спросу — правообладатель вправе определять сам, в том числе просто назвав предполагаемую розничную цену. Ужесточается и само наказание: цифровые нарушения чреваты уголовным делом. Попросту говоря, и здесь корпорации одержали верх над покупателем и здравым смыслом. Полтора десятилетия бесплодной борьбы с интернет-пиратством, кажется, авторов TPP ничему не научили.

Подводя промежуточный итог, критики (из Electronic Frontier Foundation и других правозащитных организаций) называют такое поведение технофобским. В самом деле, авторы TPP словно бы пытаются отгородиться от негативных аспектов новых технологий, но, панически возводя вокруг себя всё новые стены, не замечают и не понимают, как отгораживают себя же от новых перспектив. Впрочем, если критики правы, то речь может идти не о случайном непонимании, а о целенаправленной, умышленной подрывной деятельности со стороны транснациональных гигантов бизнеса — пытающихся предотвратить непредсказуемые (и, вероятно, неблагоприятные для себя) изменения.

На ратификацию TPP отдано два года, за которые страны-участницы должны привести национальные законодательства в соответствие с текстом соглашения. Смогут ли критики заставить переработать соглашение с учётом здравого смысла пока не очевидно.

Что будем искать? Например,ChatGPT

Мы в социальных сетях