В потоке новостей из мира робототехники — пёстром, ярком, часто скандальном, с каждым днём всё более мощном — за последние месяцы нарисовалась одна пугающая тенденция. Популярная пресса её подметила, но пока отказывается принимать всерьёз, отшучиваясь насчёт будущего, где машины «отомстят человеку за всё хорошее». На самом деле тренд куда глубже и интересней, а связан он с жестокостью по отношению к роботам.
Начинать рассказ здесь всё равно с какого примера, но лично меня впечатляет то, что делают ребята из Boston Dynamics. Ну, вы знаете эту контору, недавно купленную Google, конструирующую восхитительные многолапые стальные машины, способные пробираться по реальной местности. Последняя их разработка — Spot — напоминает габаритами и повадками крупного пса. Но многих зацепил не внешний вид, к которому все уже попривыкли, и не цепкая манера держать равновесие, а то, как создатели демонстрируют это.
Вот Spot шагает по коридору — и вдруг сбоку появляется человек и что есть силы пинает машину под дых. Удар явно сильный, но робопёс держит его и двигается дальше — только чтобы получить новый пинок.
Справедливости ради стоит отметить, что подчёркнутая жестокость этой демонстрации, в общем-то, обоснована. Spot, как и его старшие механические собратья, предназначается не для помощи старикам на дому и не для показа фокусов в комфортабельном офисе, даже не для работы на сборочном конвейере. Среда обитания роботов Boston Dynamics — зоны боевых действий, стихийных бедствий, техногенных катастроф.
Они будут подносить солдатам боеприпасы, искать и выносить раненых, изучать местность, прокладывать маршруты. Такой машине необходимо быть крепкой. Что ей пинок, когда она рискует получить пулю, попасть под падающее дерево, обвалившуюся кладку? Короче говоря, в расчётных условиях она должна выдерживать столкновение с объектами, имеющими кинетическую энергию куда большую, нежели нога человека.
Но почему же тогда создатели Spot предпочли именно ногу? Ведь они могли бы симулировать неблагоприятные воздействия на специальном стенде, но выбрали удар, наносимый человеком, исподтишка. Проще? Вероятно. Зрелищней? Тоже может быть. Так в чём же проблема? А проблема в том, что зритель (мы с вами, и ещё миллионы человек, который увидят ролик на «Ютубе») оценивает ситуацию не с точки зрения физика — два движущихся тела, векторы, энергии, результат — а с точки зрения живого существа. Ребята из BD обращаются со Spot жестоко. И они не одни такие. Их поведение укладывается в сформировавшийся тренд: мы привыкаем к жестокому обращению с машинами.
Оглянитесь, и вы найдёте тому множество подтверждений. А самое сильное, на мой взгляд, спрятано в возвращении моды на битвы роботов. «Старики» должны помнить: в конце девяностых — начале нулевых публика сходила с ума по этому виду «спорта». В телешоу вроде BattleBots (США), Robot Wars (Великобритания), Robotica и прочих, электромеханические чудовища крушили друг дружку молотками, резали циркулярными пилами, кидали, жгли, рвали на части под восторженные вопли аудитории.
То были не совсем роботы, правильней — радиоуправляемые боты, подчинявшиеся спрятавшимися за ареной создателями. Но это, в общем, деталь. Важнее, что мода на «кровавые» робопоединки схлынула вместе с бумом дот-комов, но не была забыта. Электроника стала сложней, тактовые частоты выше — и к началу второго десятилетия XXI века интерес к схваткам роботов вернулся. Смотрели «Живую сталь» с Хью Джекманом? Примерно то же самое, пусть в меньшем масштабе, уже творится на RoboGames. И в полную силу будет вытворяться снова на BattleBots, которое спустя полтора десятилетия, нынче летом, возвращается на американское ТВ.
Так что же плохого в отношении к роботам как к бытовой технике, машине, бездушной железке? На первый взгляд ничего. И СМИ этим и ограничиваются — отпуская шуточки типа: да, в будущем, когда машины обретут разум, им, конечно, будет неприятно смотреть, как их собратья мочат друг друга на потеху Homo sapiens, и как человек бьёт их, явно демонстрируя, что машина ему не ровня — и они, конечно, загорятся жаждой мести, но до этого ведь ещё так далеко! Однако у жестокости по отношению к машинам есть и вполне жизненное, уже актуальное следствие, которое особенно западная публика (впрочем, ничего удивительного, для её-то истории!) предпочитает пока не замечать.
Знаете, как родился расизм? О, нет, расизм и рабство появились отнюдь не одновременно. Рабство — сверстник человека разумного, а вот словечко «расизм» придумали только в начале XX века. Благодарить за него следует португальцев — которые, пытаясь добраться до Индии, открыли в XV столетии южную половину африканского континента, а с ней и негров. «Промышленных масштабов» импорт коренных жителей Чёрной Африки в Старый Свет, а потом и в Новый, вскормил не одно экономическое чудо: кое-кто считает, что даже за промышленную революцию в Европе нам следует благодарить трансатлантическую работорговлю. Но вместе с тем и подарил цивилизованному человечеству концепцию расизма.
Негры ведь не сразу воспринимались «белым человеком» как низшая раса. Экономическая необходимость в рабском труде заставила европейцев обосновать своё, якобы, фундаментальное превосходство. В XV веке — какое удачное совпадение, правда? — формулируется идея происхождения негроидов от ветхозаветного Хама, проклятого отцом. А вслед за ним и другие религиозные, философские, научные, языковые, культурные стержни расистской теории. Четыре века эксплуатации негров так исковеркали цивилизацию в нравственном отношении, что от последствий мы все страдаем по сей день.
С роботами просматривается абсолютно та же картина. Мы сегодня словно португальские навигаторы, открывающие Чёрную Африку и столкнувшиеся с дешёвой рабсилой. Роботы за последние пятнадцать лет стали намного способней: кроме биоподобных творений Boston Dynamics есть ещё Baxter, KUKA, многие другие. Ещё чуть-чуть и они займут место человека там, где интеллект не требуется, достаточно ловкости рук: сборочные цеха, сельское хозяйство, общепит, сфера услуг. А в отдалённой перспективе нам сосуществовать с ними — сомневается ли в этом сегодня кто-нибудь? И чтобы это сосуществование было комфортным, стоит уже сейчас задуматься о правильном к ним отношении.
Заставить их работать на нас и вместо нас не страшно, на то они и придуманы. Но сформировать идею превосходства человека над машинами, приучить относиться к ним как к металлолому, поощрять жестокость — значит повторить старую ошибку. Человек снова заболеет идеей своей уникальности, неповторимости, первородного права — и тем самым навредит себе самому больше, чем машинам. Чтобы выжечь эту идею из мозгов потом потребуются века. Расистская теория живое тому подтверждение.
Отдельный вопрос: как это предотвратить? Очевидно, прежде всего уподобив роботов живым существам. Машина, ведущая себя подобно животному, включает в нас механизм сопереживания — подарок эволюции, отличающий человека от братьев меньших. Смотрели «Робота по имени Чаппи»? Когда он молил о пощаде, словно ребёнок, клянусь, мой зал задержал дыхание.
Проблема, однако, в том, что требование биоподобия конфликтует с другим, речь о котором шла в этой колонке с год назад (см. «О человеческом отношении к роботам»). Вкратце: с точки зрения эффективности, робота следует делать максимально непохожим на живое существо — в противном случае человек склонен подставиться сам, нежели рискнуть электронным «другом». Парадокс в своём роде. Тоже есть над чем подумать.