С какого момента информационные технологии стали фактором, вызывающим значительный – а то и всеобщий – интерес широких народных масс? Можно смело сказать, что произошло это в тот момент, когда достаточно универсальные компьютеры стали потребительским товаром. Логарифмическую линейку или калькулятор домой купить было можно, но сфера их применения весьма узка. Ламповые ЭВМ и ЭВМ на дискретных полупроводниках были крайне громоздки и дороги. Лишь с появлением «классического ПК» началась подлинная информационная эра.
И ныне нагляднее всего достижения ИТ-индустрии видны именно в потребительском секторе. Да, конечно, суперкомпьютеры, рассчитывающие нечто ядерно-космическое, это очень занимательно. Примерно, как картинки в научно-популярных журналах времен космической эйфории, которые примерно в одинаковой стилистике предлагали читателям и отечественная «Техника-молодежи» и заокеанский Collier’s. Но весомо, грубо, зримо новая технологическая эпоха являет себя CGA-экранами пришедших в дома персоналок.
Сегодняшняя потребительская электроника – это телевизоры формата 4K, которые вот-вот массово перейдут на OLED-технологии, и ноутбуки того же формата. Полноматричные зеркальные фотокамеры и бытовые видеокамеры, которые вот-вот расстанутся со старым добрым форматом FHD. Планшеты приличного разрешения и смартфоны с большим экраном (найти изделие с приличной начинкой, влезающее в карман нагрудной рубашки – серьезная проблема). Роботы, которые пылесосы и все в большей степени компьютеризованные стиральные и посудомоечные машины…
Все это продавалось в прошлом году, радуя корыстолюбивые сердца торговцев, и все это определяет массовые современные представления об информационных технологиях. И очень занятно посмотреть, в каких объемах это распродается в этом году. Ведь все, кто работает, в ИТ сфере, заняты этим именно для того, чтобы кто-то это самое – перечисленное выше – купил. Ведь без массового рынка ИТ сведутся к изумительно остроумному астрономическому калькулятору с антикитерского корабля, конструкция которого с блеском восстановлена нынешними астроархеологами.
Возможность взглянуть на состояние отечественного рынка бытовой электронике дает нам исследовательская компания GfK, о работе которой рассказывает пресса – «Аналитики предсказали обвал рынка бытовой электроники в 2015 году». Ну, предсказания, они дело солидное и уважаемое – авгуры с гаруспиками, хрустальные шары, описания грядущих космических достижений и процветания термоядерной энергетики из научпопа пятидесятых… (Впрочем, ремесло гаруспика неплохо – ведь в процессе добычи внутренностей животных, употребляемых в футурологическом процессе, образуется еще и мясо…)
Так что, для начала взглянем на состояние рынка бытовой электроники в первом квартале 2015 года. Взглянем, и испустим горестный вздох – «за первый квартал 2015-го реализация год к году сократилась только на 16,4% в рублях и почти на 50% — в штуках».То есть, за первые три месяца, наши соотечественники получили во владение в половину меньше различных электронных устройств – понятное дело, цифровых – зато заплатили за них меньше, чем на шестую часть…
Поскольку продавцы электроники не балуются «гедонистическими коэффициентами», возлюбленными автопроизводителями и автодилерами, объясняющими, почему каждая новая модель того же названия и класса неумолимо дорожает, то можно констатировать, что наблюдался резкий рост цен на бытовую электронику. Отпугнувший половину потребителей, зато позволивший остальным заплатить и за себя, и за того парня…
Сильнее всего в первом квартале рухнули продажи телевизоров – на 55,5% в натуральном выражении и на 31,6% в рублях. Далее в скорбном списке следовала фототехника — падение в натуральном выражении составило 54,3% и 30% в рублях. Реализация компьютеров сократилась на 50,6% в штуках, и на 24,3% в рублях. Падала и бытовая техника, что крупная, что мелкая. Лишь мобильные телефоны и смартфоны дали прирост в рублях на 4,4%, хотя в штуках продажи все равно упали на 31,9%.
Первые два месяца второго квартала 2015 года также не дают оснований для оптимизма – хоть в в апреле падение продаж в штуках составило 28%, в мае – «только» 23% (первый квартал, напомним, показал 46,9% падение натуральных показателей). Так что, по оценкам аналитиков GfK, в денежном выражении продажи техники в 2015 году упадут на 22%, а в натуральном — сразу на 24,3%. Прогноз, мягко говоря, нерадостный.
Причем экономист и президент Гильдии маркетологов Игорь Березин считает такой прогноз чересчур оптимистичным в денежном выражении. Он говорит и о сжатии кредитного портфеля банков (привычка сограждан приобретать в кредит всякие мелочи не может не умилять…), и о падении потребительского спроса, которое коснулось всего – от автомобилей и квартир до одежды и продуктов.
Так что прогноз – мягко говоря – нерадостный. И для розничных торговцев, и для ИТ-отрасли в целом. Да и население уменьшило потребительский спрос не из-за того, что резко возросшая духовность позволило ему меньше заботиться о низменном, и больше уделять внимания самосовершенствованию и развитию личности.
Так почему же все это произошло? Обратимся, как всегда стоит это делать, к официозу. К рассказу о выступлении глава Минэкономразвития Алексея Улюкаева в Государственной Думе («Улюкаев предложил ввести налоговые льготы по всей России»). То есть – обратим внимание – высокий госчиновник предложил программу фактического снижения налогов. Но почему?
Да потому, что согласно приведенным им цифрам, налоги у нас в стране весьма высоки. «Коль скоро мы страна, которая стремится обеспечить темпы экономического роста выше среднемировых, мы должны сравнить себя с теми странами, которые быстро развиваются — это Китай, страны Юго-Восточной Азии, это и США. У нас на 7-10 процентных пунктов налоговое обременение выше, чем в этих странах. Во-вторых, нужно сравнить со странами сходного с нами уровня развития, то есть это страны Евразийского экономического союза, страны СНГ, страны БРИКС. С ними у нас тоже чрезвычайно большая разница по налоговому обременению. У нас выше налоговая нагрузка, чем в странах Евразийского экономического союза на 17 п.п. и выше, чем в странах БРИКС, в среднем на 22 п.п.»
То есть – сейчас налоговая нагрузка на бизнес в России на 17 процентных пункта выше, чем в странах ЕАЭС и на 22 процентных пункта выше, чем прочих странах БРИКС. И – выше, чем в США. И даже – если учесть квазиналоги, то есть косвенные налоговые платежи – доходят до 48 процентов, что сопоставимо с Германией. То есть – у бизнеса изымается значительная часть того, что могла бы пойти как на развитие, так и на оплату труда. А по потребительскому потенциалу населения прошелся инфляционный налог, резкое прошлогоднее обесценение рубля.
Все это говорит о довольно страшном явлении. Потребление, которые в предыдущие годы было драйвером роста нашей экономики, заметно схлопывается из за падения рубля. Ну а бизнес не сможет полноценно занять освобождающиеся (видели падение в штуках?..) ниши на рублевом рынке, так как у него через налоги изымаются средства, необходимые для развития. И компенсировать их через заемные средства будет сложно из-за крайне высоких ставок процентов. Поэтому-то о необходимости фактического снижения налогов и говорит серьезный правительственный чиновник.Посмотрим, возымеют ли его слова какое-либо действие — в том числе и на ИТ-рынки…