Закон о национальной платежной системе стал предметом активного спора в Сети — многих комментаторов не устраивала идея внести в него запрещающую передачу данных зарубежным процессинговым центрам поправку. Следящие за новостями читатели знают, что такого требования в окончательной редакции закона, подписанной на днях Президентом РФ (закон должен вступить в силу через 90 дней после его официальной публикации), нет. Тем не менее наши законодатели приняли более жёсткий по сравнению, скажем, с европейскими, нормативный акт.
О «банковской» составляющей закона долго говорить не стоит. Достаточно того факта, что инфраструктура платёжной системы состоит из расчётного, платёжно-клирингового и процессингового центров. Первые два, согласно внесённым в документ поправкам, должны находиться в России, тогда как процессинг можно организовать и за рубежом (при условии его бесперебойной доступности). Так что картам VISA и других международных платёжных систем ничего не грозит — никто не будет загонять банки в рамки некой государевой системы. Подробности доступны на сайте «РИА Новости».
Куда интересней вопросы, касающиеся микроплатежей, электронных денег и оплаты товаров/услуг с помощью мобильных устройств. По сообщению «РИА Новости», предметом законопроекта является деятельность и взаимодействие в рамках платёжных систем организаций-операторов по переводу денежных средств, включая операторов электронных денег, операторов по приёму платежей, платёжных систем, услуг платёжной инфраструктуры (операционных, клиринговых и расчётных центров). Операторами НПС являются: Банк России, имеющие право на осуществление переводов кредитные организации, а также Внешэкономбанк. При этом оператор обязан предоставить клиентам информацию о комиссии и способе определения обменного курса до осуществления перевода.
Перевод электронных денег рассматривается как форма безналичных расчётов. Осуществляться он может только кредитными организациями (предполагается некий вид «облегчённых» лицензий, которые будет выдавать Банк России) по поручению клиентов, а понятие «электронные средства платежа» (ЭСП) определяется как внесённые клиентами в эти организации денежные средства, учитывающиеся без открытия банковских счетов. Закон разделяет ЭСП на три типа. Неперсонифицированные средства не предполагают обязательной идентификации владельца, но допустимый максимальный остаток по таким «кошелькам» в любой момент времени не должен превышать 15 тысяч рублей, а месячный оборот — 40 тысяч. Персонифицированное электронное средство платежа требует идентификации клиента и позволяет держать на счёте до 100 тысяч рублей. Кроме того, вводится понятие «корпоративное электронное средство платежа» с максимальным остатком на конец рабочего дня до 100 тысяч рублей. Основное предназначение таких кошельков — приём денежных средств за товары и услуги.
Кроме того, в законе есть основные положения для регулирования мобильных платежей. Оператор электронных денег может заключить соглашение с провайдером сотовой связи и увеличивать остаток средств в кошельке клиента за счёт уплаченных им провайдеру денег.
В прошлом году я общался с главой ассоциации «Электронные деньги» Виктором Достовым. Тогда законопроект об НПС только обсуждался и участники рынка опасались, что их зарегулируют насмерть. Эти сомнения сохранялись вплоть до последнего времени, однако новый закон должен их развеять. Конечно, он менее демократичен, чем аналогичные европейские нормативные акты, и существенно ограничивает состав участников рынка и виды платёжных операций. Однако вызывавшие споры драконовские положения в финальную версию законопроекта не вошли. На мой неискушённый взгляд, операторам опасаться нечего и прогнозы Достова о бурном росте рынка электронных денег в 2010-2011 годах сбудутся. Впрочем, говорить об этом рано: стоит дождаться вступления закона в силу и появления какой-никакой правоприменительной практики.