17 марта 1909 года в Москве родился Владимир Павлович Бармин, будущий создатель многочисленных стартовых комплексов для запуска ракет, от знаменитых «Катюш» и до колоссального стартового сооружения РН «Энергия»; академик АН СССР, Герой Социалистического Труда, кавалер шести орденов Ленина, ордена Кутузова I степени и целого ряда других наград, лауреат Ленинской и Государственной премий.
После окончания школы в 1926 году Владимир Бармин подаёт заявления для поступления сразу в три вуза (и в два из них поступает!), но в конечном итоге решает учиться в Московском механико-машиностроительном институте (позднее он станет МВТУ им. Н. Э. Баумана). В 1930-м защищает диплом по теме «Пермский городской холодильник». Первое место работы – конструкторское бюро московского завода «Компрессор», в числе первых успешных проектов возглавляемой им группы — компрессоры для тепловозов, морских судов и, между прочим, углекислотный компрессор УГ-160 для холодильной установки мавзолея Ленина.
К началу Великой Отечественной войны при этом же заводе образуется Специальное конструкторское бюро (СКБ), занимающееся разработкой пусковых установок для реактивной артиллерии. Через некоторое время Бармину предлагают возглавить СКБ, а в 1946 году СКБ получает статус самостоятельной организации — Государственного союзного конструкторского бюро Специального машиностроения (ГСКБ Спецмаш, с 1 января 1967-го — Конструктоское бюро общего машиностроения, КБОМ), которому была поручена разработка наземных систем и агрегатов для подготовки к пуску и осуществление самого пуска баллистических и зенитных ракет. А потом начнётся самое интересное. Шахные пусковые установки, наземные стартовые комплексы космических ракет и проект обитаемой лунной базы, создаваемые под руководством Владимира Павловича Бармина. Давайте сегодня вспомним, как это было.
«Катюша»
21 июня 1941 года Государственный комитет обороны принял решение о начале серийного производства реактивных снарядов РС-132 (М-13) на базе экспериментальных образцов, разработанных в Реактивном научно-исследовательском институте (РНИИ) под началом А. Г. Костикова. Производственной базой определили завод «Компрессор», главным конструктором СКБ которого был назначен (по совместительству) Костиков, его заместителем — Бармин. Вскоре между амбициозным Костиковым (он к этому времени уже получил Золотую звезду Героя) и Барминым случился конфликт, «разруливать» который пришлось на уровне ЦК КПСС. Вспоминает В. П. Бармин: «Он написал письмо в ЦК на имя Маленкова с требованием освободить его от заместителя Бармина, либо он, либо Бармин… Меня даже в ЦК не приглашали. Туда была приглашена комиссия, которая давала технологическое заключение, и было принято решение освободить Костикова от работы по созданию реактивных установок, будущих “Катюш ”; назначить меня главным конструктором завода “Компрессор”».
Вспоминает И. А. Дорожкин, бывший директор завода «Компрессор»: «Надо сказать, что вначале у некоторых артиллерийских военачальников замечалось довольно-таки пренебрежительное отношение к реактивным установкам. «Какая это артиллерия! — говорили они. — Ни ствола, ни замка…» Но вот «Компрессор» направил на испытания свою первую реактивную установку. Командование решило посмотреть эту новинку в действии. На испытательном полигоне подготовили искусственные сооружения и пригласили артиллеристов. Присутствовал генерал артиллерии Н. Н. Воронов. Когда раздались залпы катюши и все увидели, что осталось от построенных сооружений и как мало на это потребовалось времени, мнение артиллеристов резко изменилось в пользу катюш. Послышались радостные возгласы, вопросы, просьбы поскорее передать реактивные установки на вооружение армии.
Наступила осень. С фронта начали поступать сигналы о том, что бездорожье ограничивает радиус действия реактивных установок, смонтированных на грузовых автомашинах. Заработала конструкторская мысль. Появились варианты монтажа установок на тракторах. Мы изготовили несколько штук — получилось хорошо. Но трактор — тихоходная машина. Тогда мы разработали конструкцию нашей установки на танке Т-34. Но и это не вполне удовлетворяло. И вот на выручку пришли “студебеккеры” — автомашины, обладавшие всеми необходимыми свойствами: проходимостью, скоростью движения и высокой грузоподъёмностью. Фронт стал получать катюши, отвечающие всем требованиям войны.
Когда об этом грозном оружии узнали моряки, завод получил задание — разработать установку, которую можно было бы поставить на катера и использовать при высадке десантов. Конструкторы решили и эту задачу. Правда, снаряды были меньшими по калибру, но зато их количество на каждой установке удвоилось. “Компрессор” выпустил несколько таких установок, и катюша стала действовать не только на суше, но и на море. Гитлеровцы никак не могли догадаться, откуда на десантном катере появилась такая мощная артиллерия».
В 1944 году СКБ «Компрессор» разработало пусковую установку для крупнокалиберного реактивного снаряда М-31 (калибр 300 мм). Цикл разработки и изготовление первого образца занял 12 суток. Выпускались ограниченными сериями пусковые установки для бронепоездов. Всего за период войны под руководством Бармина было создано 78 типов пусковых установок, 36 из них приняли на вооружение.
Окопы для ракет
Об участии В. П. Бармина в легендарном «Совете главных», созданным в своё время С. П. Королёвым, знают, конечно же, все. По его инициативе СКБ завода «Компрессор» как организацию, имеющую большой опыт разработки наземного оборудования для пуска ракет, назначили головным по созданию стартового, подъёмно-транспортного, заправочного и вспомогательного наземного оборудования ракетных комплексов. СКБ реорганизовали в Государственное союзное конструкторское бюро специального машиностроения (ГСКБ «Спецмаш»).
Участие ГСКБ «Спецмаш» в проектировании знаменитого стартового комплекса для «семёрки» — ракеты Р-7, ставшей прототипом для РН кораблей «Восток», «Восход» и всех «Союзов», — тоже широко освещалось в печати, в кино, везде… Не так известно, что первые в СССР передвижные стартовые комплексы с зенитной ракетой В-300 проектировал коллектив Бармина.
И совсем нечасто вспоминают о том, что именно Владимир Павлович в своё время выступил с инициативой создания максимально автоматизированных шахтных стартовых комплексов для стратегических ракет. 14 июня 1960 года вышел приказ Государственного комитете оборонной техники (ГКОТ) о создании шахтных пусковых установок для ракет Р-12У, Р-14У и Р-9А в ГСКБ «Спецмаш». В ГСКБ работам присвоили кодовые наименования «Двина», «Чусовая» и «Десна».
Вот как вспоминает посещение одной из первых строящихся шахт Анатолий Абрамов, один из заместителей Королёва: «Приехали на одну из шахт, где основные бетонные работы были закончены и шёл монтаж внизу. Устинов [председатель Военно-промышленной комиссии. — Ю. Р.] сразу же захотел посмотреть, как идёт монтаж. Спуститься вниз можно было либо забравшись в бадью, которую кран опустит вниз, либо по скобам, забетонированным в стенку шахты. Болтаться в бадье Дмитрий Фёдорович признал несолидным и устремился к краю шахты, приглашая последовать за ним желающих генералов и полковников. Последовало замешательство. Командиры, потупив глаза, тоскливо посматривали на свои солидные животики и не слишком мозолистые и мускулистые руки. Но дисциплина и гордость взяли верх, и 2–3 человека начали спускаться. Минут через сорок группа вернулась. Вид у них был, как говорят, не позавидуешь: мокрые, бледные, тяжело дышащие. Если отбросить шутки, то эти немоложавые мужчины проявили большое мужество, ведь глубина соответствовала десятиэтажному дому».
«Лунатики»
И ещё об одном проекте, в котором самое непосредственное участие принимал В. П. Бармин и его теперь уже Конструкторское бюро общего машиностроения (КБОМ), — программе создания долговременного лунного поселения (ДЛП). А «заварили кашу» американцы. В апреле 1960 года в США был сформирован план создания военной базы на Луне, получивший кодовое название «Горизонт» («Horizon»). В документе, направленном президенту Кеннеди, в частности, говорилось: «По мере реализации исследований стало очевидным, что разрабатываемая программа не относится к “отдалённому будущему”. Если из лунной программы предполагается извлечь максимальные военные преимущества, то работу над проблемами, требующими для своего решения продолжительного времени, необходимо начать немедленно. Окончательное решение относительно типов стратегических систем, которые будут размещены на Луне (например, система бомбардировки Земли), может быть без каких-либо осложнений отсрочено на три–четыре года. Однако планы создания лунной базы не следует откладывать на неопределённое время, а её первоначальный проект должен отвечать военным требованиям».
Этапность реализации проекта «Горизонт» авторы видели так.
1. Первое возвращение на Землю образцов лунного грунта — ноябрь 1964 года.
2. Первая высадка на Луне и возвращение экипажа на Землю — август 1967-го.
3. Временная база на лунной поверхности (на 12 человек) — ноябрь 1967-го.
4. Завершение строительства лунной базы (на 21 человека) — декабрь 1968-го.
5. Действующая лунная база — июнь 1969-го.
Ну, а теперь вернёмся в СССР… В 1962 году С. П. Королёв выдал задание Бармину разработать проект обитаемой лунной базы. Работа над этим проектом, получившим название «Звезда», продолжалась десять лет. Слово сыну В. П. Бармина, Игорю Владимировичу, генеральному директору — генеральному конструктору КБОМ:
«В качестве исходных данных приняли следующие. ЛП [лунное поселение. — Ю. Р.] должно быть построено на видимой стороне Луны и рассчитано, при полном развёртывании, на экипаж космонавтов численностью 12 человек. Продолжительность активного функционирования ЛП — до 5 лет. Развёртывание ЛП происходит поэтапно. Минимальная численность экипажа — 4 человека. Время пребывания каждого члена экипажа на Луне — до одного года. Проект предполагалось реализовать… с использованием создававшейся в те годы в СССР сверхтяжёлой ракеты Н1, способной доставить на поверхность Луны до 6 т полезной нагрузки, а при двухпусковой схеме (со стыковкой на околоземной орбите) — 12–15 т или 4 человека экипажа.
Была принята модульная схема построения: всё сооружение собирается из отдельных блоков (модулей), каждый из которых является автономным элементом конструкции. Защиту людей и оборудования от действия космической радиации и метеоритов целесообразно обеспечить засыпкой сооружения лунным грунтом (реголитом). Как показали расчёты, надёжную защиту обеспечит уже слой толщиной 30–40 см.
Для удобства транспортировки модулей на Луну была разработана так называемая трансформируемая конструкция, предложенная Институтом электросварки имени Е. О. Патона. Она представляет собой цилиндр, сложенный гармошкой. Трансформация таких конструкций осуществляется за счёт подачи в их внутренние полости избыточного давления (достаточно рабочего давления, поддерживаемого в помещениях основного сооружения). В транспортном положении модуль имел длину 4,5 м, а после доставки на место строительства она увеличивалась до 8,6 м.
В каютах имеются кресло-кровать, откидной стол, шкаф для личных вещей. Около каждой каюты хранится резервный скафандр на случай аварийной ситуации.
В модулях 1, 4, 7, имеются туалеты и душевые; здесь же размещены основные блоки системы обеспечения жизнедеятельности.
Кухня (площадью 7,5 м²), столовая и она же кают-компания (13,5 м²) занимают целиком весь модуль 6. Здесь же хранятся запасы обезвоженных и замороженных продуктов.
В модуле 5 находится основной командный пункт ЛП. Отсюда осуществляется координация и контроль деятельности членов экипажа ЛП, поддерживается связь с Землёй и с другими космическими объектами, функционально связанными с ЛП, контролируется работа многочисленных систем ЛП.
В модуле 3 располагаются медицинский пункт и помещение для занятия физкультурой. Здесь же размещается резервный командный пункт, используемый в случае выхода из строя основного командного пункта.
Модули 8 и 9 целиком отведены для научных лабораторий.
В модуле 1, кроме шлюзовой камеры, имеется мастерская для ремонта техники, научных приборов и скафандров.
В число транспортных средств ЛП входит тяжёлый луноход, имеющий герметичную кабину объёмом 35 м³, снабжённую теплоизоляцией и противометеорной защитой, внутри которой поддерживаются условия жизни для экипажа из двух человек. В кабине имеются рабочие помещения, санузел и шлюзовая камера. В качестве источника электропитания в луноходе используются батареи аккумуляторов, обеспечивающие автономность до двух суток при запасе хода до 100 км».
В 1971 году Бармина вызвал к себе на доклад Устинов. Доклад занял семь часов; была показана техническая осуществимость проекта и названа стоимость — примерно 50 млрд рублей. Это оказалось слишком много. Проект «Звезда» был закрыт.