В СССР реклама была редкостью. Тексты Маяковского и графика конструктивистов оставались памятником недолговечной эпохи НЭПа. Хотя призыв летать самолетами Аэрофлота был и остается интереснейшим памятником вершине индустриальной эпохи, когда гидроэнергетика позволила производить огромные количества алюминия, когда металлургия наладила выпуск качественных жаропрочных сталей. В результате в конце пятидесятых билеты на турбореактивные и турбовинтовые самолеты пошли по цене билетов в плацкартные вагоны, а шестую часть света опутала густая сеть рейсов крупнейшей авиакомпании мира.
Так что студенты, сосланные на сельхозработы, летали в соседний район на Ан-2, где в магазинах продавался более качественный портвейн. А на закуску брали консервированный морской гребешок, бывший деликатесом в столицах и неликвидом в Нечерноземье. Его начинали рекламировать в шестидесятые, в тогдашнем журнале «Новые товары» – также интереснейший памятник экономической истории страны, освоению Дальнего Востока, созданию мощного рыболовецкого флота, строительству рыбзаводов… Производству принципиально новых потребительских товаров, которые надо было «продвигать» даже в плановой экономике.
Но, повторимся, реклама в СССР была редким исключением. А вот научной популяризации внимание уделялось на государственном уровне – о чем говорят лежащие на чердаке комплекты тогдашних журналов с тиражами в миллионы и миллионы экземпляров. И вот примерно в то же время – начало шестидесятых – когда «Новые товары» рекламировали консервированный морской гребешок, в научно-популярных журналах началось продвижение инженерной дисциплины бионики, копирования результатов выработанных эволюцией путем слепой игры в беспощадную рулетку.
И был у тогдашних научно-популярных журналов очень интересный метод. Они любили поставить мысленный эксперимент и отобразить его результат в художественной, прежде всего наглядной форме. В частности, любили перенести читателя в мир гигантов или в мир карликов. Благо, что такое имело прототипы в научной фантастике – «Пища богов» Уэллса, «Необыкновенные приключения Карика и Вали» Ларри, «В стране дремучих трав» Брагина… (Лилипуты ироничного декана Свифта и «Микромегас» ехидного Вольтера проходят по ведомству Менипповой сатиры.)
И – в отличие от авторов фантастики – создатели научно-популярных очерков шестидесятых старались учесть на вполне инженерном уровне те эффекты, с которыми придется столкнуться в мирах гигантов и в мирах карликов. Гигантов давил собственный вес, возрастающий пропорционально кубу их размеров. У них были хрупкие кости – их сечение растет всего лишь квадратично к размерам. Любое их движение вызывало огромное выделение тепла и зажигание всего, что возможно…
А вот лилипуты наоборот, никак не могли разжечь огонь – им трудно было и получить достаточно тепла, и собрать достаточно горючего материала, чтобы по нему пошла гулять цепная реакция в смысле Семенова. И все вокруг них вело себя совсем не так, как в привычном нам макромире. В микромире резко растет роль сил поверхностного натяжения, жидкости массово становятся неньютоновыми…
Потом – если не изменяет память, в начале семидесятых – приемы популяризаторов в немалой степени были интегрированы в теорию решения изобретательских задач (ТРИЗ) Генриха Альтшуллера. А потом эволюционное развитие технологий привело к тому, что инженерам пришлось решать задачи функционирования создаваемых ими машин микромасштаба в средах, свойства которых кардинально отличаются от привычного нам на уровне common sense макромира.
И, прежде всего, такие задачи возникли в области медицинской техники. Сверхидея их очень проста – нынешняя фармакопея располагает гигантским арсеналом довольно мощных средств и накопила информацию о том. Как то или иное действует на тот или иной орган, или бактерию, или вирус. Но вот для того, чтобы добраться до того или иного органа, микроба или простейшего ретровируса, медикам приходится потчевать лекарствами весь организм со всеми его многочисленными органами и системами. Которым это лекарства отнюдь не полезны…
Стандартный сюжет медицинской саги о докторе Хаусе – назначать или отменять те или иные средства и взирать, что раньше прикончит пациента, болезнь или целебная Materia Medica. Ну ладно, Хаус он диагност, часто не знающий, что у страдальцев болит… Но ведь и в случае точно поставленных диагнозов лекарства способны наворотить в организме дел… Для компенсации которых выписывают второе лекарство. А для купирования вреда от него – третье. Поэтому привлекательным кажется доставка препарата точно по адресу, именно в тот орган, который нужно.
Но – как? Процессы движения жидкостей в организме стабильны, сформированы эволюцией. Кровь течет по «багровым рекам». И поэтому возникает мысль – запустить по ним кораблик. Как показано в американском фильме 1966 года Fantastic Voyage (одноименный роман Азимова является новеллизацией сценария фильма), где субмарина с экипажем из хирургов отправлялась в путь по артериям и венам для того, чтобы уничтожить тромб.
Ну, задачи американских кинематографистов – создать коммерчески успешное зрелище – от задач популяризаторов науки отличались кардинально, поэтому бессмысленно и обсуждать, как могли бы функционировать тела людей в микромире. А вот в рассказе Георгия Гуревича «Глотайте хирурга», увидевшем свет в 1970 году, фигурировал змей-робот, устранявший все нарушения в функционировании организма героя-рассказчика. Но это – тоже литература…
А вот инженеры из германского института Макса Планка, попробовавшие практически решить задачу доставки лекарств в организме «по точному адресу», столкнулись с проблемой обеспечения движения устройства в неньютоновской жидкости, где неэффективны гребные винты. Причем устройства микроскопических размеров, которые (еще одно проявление эффекта масштабов) не дают возможности запасти достаточный для движения запас энергии – ни в аккумуляторах, ни в топливных батареях, ни в химических двигателях.
Поэтому германские инженеры и обратились к методам бионики, заимствовали форму устройства у ракушки морского гребешка – подходящий для кулинарных целей мускул морского гребешка служит именно для открывания и закрывания створок раковины. Ведь Pectinidae известны – кроме вкусовых достоинств – именно способностью перемещаться в толще воды, создавая реактивную тягу частым хлопанием створок. Это свойство-то и было – в соответствии с законами бионики – и было скопировано. (Tiny scallop-like robotic swimmers could deliver drugs to treat diseases)
Именно «хлопание створок» и приводит в движение микроробота (габаритом 800 на 300 микрон), позволяя ему плыть в неньютоновской жидкости. Но проблема снабжения машинки энергией остается – и она была решена путем того, что в ТРИЗе Альтшуллера было названо «Принципом вынесения». Магнит, приводящий робот в движение и направляющий его в нужном направлении, находится вне тела пациента.
Клинических испытаний робота пока что не происходило – речь идет только об общих принципах работы инженерных устройств качественно новых размеров в средах, с качественно отличающимися свойствами. И – как легко увидеть – никакой мистики в создании таких устройств нет, общие принципы давно известны и давно «внесены в массы». Реализация же всего этого в конкретных конструкциях и бизнес-проектах зависит лишь от наличия подходящих социально-экономических условий…