Когда-то давно — а на самом деле не очень давно — сплошь и рядом можно было услышать, что всеобщий доступ к любому программному обеспечению приведёт к появлению великого множества людей, которые вне зависимости от своего финансового состояния получат возможность овладеть нужными им пакетами на уровне серьёзных профессионалов. Лет десять назад это казалось очень близким к истине. Но, похоже, на деле всё оказалось чуть более произаичным.
Автору этих строк вспоминается эпизод из относительно недавнего прошлого, когда мне довелось проработать около полутора лет в одном издании, посвящённом компьютерной графике, и периодически иметь дело с людьми, которые ею занимаются профессионально.
Дело было прямо в начале кризиса 2008-2010 годов, и руководители московских студий компьютерной графики (далее — CG, для пущей краткости) пребывали преимущественно в крайне невесёлом настроении. Неудивительно: приличная часть их работы и соответственно доходов шла от архитектурной визуализации, каковая цвела пышным цветом во время «строительного бума» предшествовавших лет, но загнулась моментально, едва из горящего амбара выскочил жареный петух…
Перспективы рекламного рынка на тот момент тоже выглядели, мягко говоря, туманно, чтобы не сказать безрадостно.
Впрочем, это была лишь одна из причин для грусти. Второй была проблема с адекватными людьми — не говоря уж о профессионалах. Практически от всех доводилось слышать одно и то же: на рынке расплодились орды людей, научившихся моделировать высокополигональные шарики и уверенных, что теперь они могут зарабатывать все деньги мира.
Утрированно, конечно, но именно в таких красках общую ситуацию живописали сами работники отрасли — причём как раз-таки те, кто более чем серьёзно относится и к себе, и к своему делу.
Ну, ладно, если человек уже чему-то научился, теоретически можно предположить, что он желает учиться большему… Ага, если бы.
Главной проблемой с CG-отраслью в тот период, по единодушному признанию её состоявшихся работников — директоров студий и супервайзеров — было нежелание начинающих (а то и не только начинающих) учиться чему-либо сверх того, что они уже усвоили.
И надо сказать, «тучные годы» вполне предоставляли такую возможность: лившиеся «сверху» денежные потоки весьма поспособствовали росту поголовья халтурщиков (если называть вещи своими именами), которые тоже вполне могли жить припеваючи — им хватало и работы, и денег. И лишь самые дальновидные (а способность думать о собственном будущем — это качество, в современной России присущее далеко не каждому) понимали, что рано или поздно «лафа закончится» и если в собственное развитие не вкладываться, ничего хорошего не выйдет.
Грянувший в 2008-м гром это доказал со всей жестокой красноречивостью.
К чему вся эта многобуквенная проповедь о страданиях CG-деятелей?
«Компьютерра» регулярно обращается к перманентно острым темам — это часть нашей работы. Столь же регулярно приходится иметь дело со стопками раздражённых комментариев от людей, решительно несогласных и возмущённых тем, что материал подан под углом зрения, отличным от их собственного. Характернейший пример: статья «Пиратство: почему мы перестали ценить информацию» Дениса Злобина и реакция на неё. Реакция, к сожалению, вполне ожидаемая: существует только один возможный для широких масс взгляд на интернет-пиратство; все остальные — своего рода «преступление против веры». Преступление, караемое хоровым шельмованием с рефреном «аффтар, за сколько ты продался Microsoft/лейблам/Голливуду?!».
Набор «оправданий» со стороны самих поборников, извините, халявы, в сущности, и не меняется годами: и что пиратируемая продукция слишком дорогая (в отношение софта), и что она слишком низкого качества, чтобы за неё платить (в отношении медийной продукции), хотя и не слишком низкого, чтобы её потреблять, и что производители — по большей части слишком жирные коты, которым надо делиться. Набор «постулатов» не блещет разнообразием и новизной, по большей части это всё говорилось и писалось всё те же десять лет назад — и с тех пор воспроизводится без изменений, хотя в мире многое с тех пор поменялось и многим иллюзиям и мифам пора бы уже давно упокоиться под грузом лет.
Возвращаясь к первоначальной теме, хотелось бы особо выделить вот этот фрагмент из статьи Злобина:
Высокая цена профессионального софта — это мощный стимул к его изучению. Потратив несколько сотен долларов, мы приобретаем не только инструмент, но и желание познать его структуру, архитектуру и принципы работы. Получив же Adobe Photoshop или Steinberg Cubase бесплатно, мы можем без угрызения совести использовать их для кадрирования фотографий и нарезки рингтонов. И именно здесь рождается дилетантство. Изучение профессионального ПО — это тяжёлый процесс, требующий немалых умственных и временных затрат. Для человека, ориентированного на скорейшее получение результата, он совершенно неудобен. И здесь на помощь дилетанту приходит интернет, содержащий массу инструкций по выполнению конкретных задач. Инструкций, надо заметить, самого разного качества. Догадайтесь, какие из них выберет дилетант?
Так вот, та ситуация с докризисным рынком CG очень хорошо показала, насколько Злобин прав. Обилие халтурщиков, которые роились на рынке CG, умножая энтропию и понижая «средний по больнице» уровень профессионализма, стало возможным благодаря: а) «общедоступности» 3ds Max, Maya, Cinema 4D и других коммерческих пакетов, лицензионные копии которых стоят ОТНЮДЬ не медных денег; и б) обилию «лишних» денег, которые можно было тогда заработать, будучи глубоким дилетантом, практически ничего (кроме какого-то времени и небольших усилий) не вложившим в собственное развитие и — в огромной степени именно поэтому — не имеющим потребности в профессиональном росте.
Это, естественно, касается не только CG. Точно всё то же самое с конца 1990-х было и с музыкой: каждый, раздобывший себе SoundBlaster Live! и натаскавший с «Горбушки» компактов с софтом и плагинами, худно-бедно работавшими под Pentium 200, готов был провозгласить себя обладателем «студии звукозаписи».
В своей статье Злобин пишет: «К сожалению, горе-пророки забыли об одной важной черте человеческой психологии: мы не ценим того, что достается нам слишком легко». Но тут дело далеко не только в психологии: в дело вступают элементарные экономические законы. Например, драгоценные металлы всегда имеют высокую ценность не только потому, что они служат для изготовления предметов роскоши, но также и потому, что их добыча чрезвычайна трудна, а запасы невелики.
Когда же «всего вдоволь», то и ценности никакой нет. Когда человек сам не контролирует собственное «информационное» потребление, то нет, он не жиреет, как при обычном переедании. Он пресыщается.
Его перестаёт что-то интересовать всерьёз, поскольку он вполне может довольствоваться самыми поверхностными знаниями по всем аспектам своей повседневной деятельности. Поэтому кажется, что и не нужно (не хочется, лень) прилагать серьёзных усилий для того, чтобы достичь глубоких знаний и серьёзных умений. А потом оказывается, что уже и невозможно.
И вот пофигизм становится всеобъемлющим явлением, созревшие плоды которого мы только начинаем вкушать.
Скрестив руки и скривив губы, Надменный Читатель спросит: «Так и что же вы тут предлагаете? Распространению информации препятствовать? Или даже — о ужас! — СЕБЯ ОГРАНИЧИВАТЬ?!»
А почему бы и нет? В сущности, самоограничения volens nolens приходят сами (простите за каламбур), когда человек определяется с тем, что действительно его интересует; на остальное просто не остаётся времени.