Уже четвёртые сутки Рунет гудит как растревоженный улей. Причина — после протестов русскоязычной Википедии, Яндекса, Живого Журнала, В Контакте, да всех мало-мальски крупных веб-ресурсов — известна каждому: законопроект номер 89417-6, буквально со сверхзвуковой скоростью промчавшийся сквозь Государственную думу. Увы, именно «промчавшийся». Законопроект принят.
Если вы не читали его текст (есть и оригинал, и замечательный постатейный комментарий от Российской ассоциации электронных коммуникаций), я вкратце напомню. Федеральный закон 89417-6 предусматривает добавление в действующее законодательство мер по ограничению доступа к информации в сети Интернет, считающейся противоправной. Ресурсы, содержащие такую информацию, будут включаться в единый общенациональный чёрный список («Реестр», ведущийся федеральным органом или, по поручению, некой некоммерческой организацией), а владельцы и интернет-провайдеры нести ответственность за несвоевременное удаление информации.
Механизм прост: при обнаружении на веб-страничке материалов, расцениваемых как противоречащие законам РФ, владельцу веб-сайта направляется требование в течение суток удалить страницу. В случае невыполнения требования, принять меры должна компания, предоставляющая хостинг. Если и этого не произошло, адрес веб-сайта вносится в Реестр, после чего доступ к нему должны блокировать уже все интернет-провайдеры.
Важно, что в случаях с детской порнографией, пропагандой наркотических веществ и самоубийств включение в Реестр производится без санкции суда, а во всех прочих — на основании судебного решения, классифицирующего данный контент как запрещённый к распространению. Однако формулировка для последнего случая размытая. Похоже, что суду достаточно будет один раз определить контент-единицу как незаконную (к примеру, статью с призывами к экстремизму), чтобы в дальнейшем уже без обращения в суд блокировать все сайты, эту контент-единицу содержащие. Обжаловать включение в чёрный список, кстати, можно только через суд и в очень сжатые сроки (3 месяца).
Для России такой закон в диковинку, поэтому хоть он и очевидно сырой, комментаторы не знают, за что хвататься и на что смотреть в первую очередь. Выявить узкие места позволяет сравнение с западными аналогами: DMCA, SOPA/PIPA, ACTA. Несмотря на то, что у каждого из них своя специфика, все они, как и наш свежеиспечённый акт, близнецы-братья. Так чем же плох 89417-6?
Тем, что допускает внесудебное ограничение свободы слова. Тем, что даёт стимул телекомам следить за своими клиентами и не даёт гарантий, что крупный сайт не будет однажды заблокирован по ошибке (незаконные материалы могут разместить неосторожные пользователи форумов или злобные конкуренты — а времени на исправление в обрез, а денег на судебную тяжбу может и не быть…). Тем, что ставит под удар невиновных и непричастных (представьте, если однажды администрация «В Контакте» не успеет среагировать на запрос об удалении одной странички — заблокируют всю социальную сеть! Подобное, хоть и для клиентов всего одного провайдера, уже случалось с сервисом Blogger.com, принадлежащим Google). Плюс чисто техническая неэффективность блокировок (сетевые адреса легко меняются, пересекаются и пр.), плюс обязанность веб-мастеров маркировать контент согласно допустимым возрастным категориям, и так далее, и так далее.
Если вдруг вы забыли, что такое карательная цензура, так вот это она и есть. Как господин инспектор определит, что видеозапись является детской порнографией? По размеру гениталий или голосам актёров? Поверьте, идентификация и классификация порнографического контента — одна из сложнейших практических проблем. Как инспектор отличит дискуссию о вреде марихуаны или потенциальной пользе ЛСД от пропаганды психотропных препаратов? Как проведёт грань между праздным трёпом о суициде и призывами свести счёты к жизнью? Что сочтёт призывом к межнациональной розни, экстремистским высказыванием, оскорблением религиозных чувств, распространением сведений о частной жизни лица без его согласия (всё это и многое другое может стать основанием для включения сайта в Реестр)? И почему это делают за нас, без нашего участия?
Совет при Президенте РФ по правам человека дал законопроекту хорошую характеристику: он строится на субъективных категориях, а значит в будущем потенциально может быть распространён на любые темы, которые сочтёт потенциально опасными государство. Тот факт, что в законопроекте смешаны забота о детском здоровье и детская порнография (будто бы обычная вредит детям меньше!) только подтверждает это предположение. Сетяне недосчитаются свободы мнений, веб-предприниматели будут вынуждены считаться с новыми угрозами, а Рунет в целом обретёт в глазах цивилизованного мира родство с китайским сегментом Сети.
Естественно, протестовали многие. Замечательно среагировала Яндекс, зачеркнув в своём слогане «Найдётся всё!» последнее слово. Как всегда бурно и едко отписался ЖЖ. Перекрыла доступ к своим материалам на сутки русскоязычная Википедия. Разродилась официальным комментарием Google Россия. Энтузиасты писали письма Президенту и Думе, кричали с тысяч домашних страничек и блогов. Ну и что? 1 ноября закон вступает в силу. Обкатка национальной российской системы слежки и ограничения действий интернет-пользователей началась.
И вот эта абсолютная беспомощность (даже не угроза свободе слова, которая в данном случае вторична) — самый печальный вывод из всей истории. Посмотрите на Запад. Каждый законопроект, ограничивающий гражданские свободы, так же встречается там в штыки. И только за последние девять месяцев американцам и европейцам удалось отстоять свою независимость в нескольких схватках (ни ACTA, ни SOPA не «прошли»). Если люди выходят на улицы или пишут в блоги, их слушают. Нам, к сожалению, на это рассчитывать не приходится.
Мы наслаждаемся относительной свободой слова в печати, и полной — в Интернет. Но обратная сторона этой монеты — тотальное отсутствие веса у общественного мнения в России. Я буду рад, если вы сейчас закидаете меня примерами того, как одна громкая публикация или организованный хор интернет-голосов значительно повлияли на работу государственной машины РФ. Потому что сам, хоть и живу в Рунете с середины девяностых, не могу припомнить ни одной — ни единой — такой истории.
Пока Европа и США долбали своих законодателей, покусившихся в 2011-2012 на самое святое, что смогла сделать Россия? Да ничего. Все эти зимне-весенние волнения, все эти оккупай-абаи не привели ни к че-му. Мы даже не смогли добиться прозрачного пересмотра результатов парламентских и президентских выборов, хоть у нас и были на руках, кажется, убийственные аргументы. Так что госпожа Мизулина из «Справедливой России» ничем не рискует, лихо подводя всех противников 89417-6 под общий знаменатель: педофильское лобби!
Оно ещё и беззубое.