Жил когда-то учитель греческого языка Беликов, и был он примечателен тем, что всячески старался отгородиться от мира. Нет, не так. От мира норовят отгородиться многие, но не о каждом напишет Антон Павлович Чехов. А о Беликове – написал. Может, и не было никакого Беликова, а просто придумал его автор, но вряд ли. Литературоведы перечисляют тех, кто мог послужить прототипом (начиная с брата Ивана), а я думаю, что Беликова Чехов писал с себя. Конечно, не с фотографической точностью, просто перенёс на бумагу свои сомнения и страхи. Да вот хотя бы насчёт женитьбы: серьёзное дело, над которым Чехов размышлял, пожалуй, до последнего дня. Как и Беликов.
Да и вообще… Хорошо существу толстокожему, с копытами, с клыками, да ещё когда слой сала в пядь, как у матёрого кабана, если не привирают охотники. О природных хищниках и не говорю. А худосочным людям даже босиком пройтись трудно. И грязно, и гадко, и стекло битое всюду валяется, бутылки давно никто не собирает. Что ж, упрекать человека, что он на ноги футляры одевает, туфли, кроссовки, сапоги?
А голова? И солнце на неё светит, и дождь, бывает, кислотный льёт, и бьют по ней дубинками или телевидением – как обойтись без хорошего футляра?
Вот и мечтает маленький розовый человечек о волкоустойчивом домике, сложенном из волкоустойчивых камней и снабжённом волкоустойчивыми окнами и волкоустойчивой дверью. Где-нибудь подальше от волков. Лучше бы в Англии, поскольку сказочка-то английская. И пусть себе мечтает, с мечтой как-то легче живётся.
Но футляры, те, что существуют не в мечтах, а на самом деле, ужасно непрочные. Какие волки: мышка бежала, хвостиком задела, футляр и разбился. Все ухищрения Беликова не спасли его при самом пустяковом столкновении с толстокожими (а что Варенька из породы толстокожих, представляется очевидным). Взял и расстроился, а от расстройства умер. Так решили окружающие. Я, впрочем, думаю, что во время падения с лестницы он получил травму, которая и стала причиной смерти. А поскольку вызвал падение толчок в спину (толкнул Беликова, если вспомнить, брат Вареньки), то речь идет о причинении смерти по неосторожности. Человек – существо хрупкое, а толстокожие зачастую чрезвычайно неосторожны по отношению к другим.
Но что делать, если от природы нет ни клыков, ни рогов, ни даже копыт?
Животных спасает узость кругозора. Если отсутствует само понятие «будущее», то и страха перед будущим нет. А настоящее, что настоящее? Ешь травку, жёлуди, китайскую лапшу, что кому положено, жуй – и радуйся.
Хотя хомяки, суслики, пчёлы, все, кто делает запасы на зиму, так ли уж они просты?
Понимание, что наступит следующее мгновение, заставляет к этому мгновению готовиться. Строить дом, в доме минус первый этаж, можно даже минус второй, и запасов, запасов побольше. Только построить такой дом здесь и сейчас способны от силы процентов пять населения. Остальным мешает и нехватка средств, и отсутствие крепости духа. Ну когда его строить, после работы, по выходным? Где? Нет уж, проживу в многоэтажке. Все живут, чем я лучше.
В глубине души многие сознают, что да, планктон, что да, по течению, что да, безвыигрышная лотерея, но что делать? Не погружаться в глубины души, вот что.
Ненадёжность всяческого рода футляров демонстрируется регулярно. То банк лопнет, то туроператор решит, что хватит с него, устал, то работа растает по причине успехов внешней политики, то просто в темноте упадёшь в яму, сломаешь что-нибудь, а больницу-то и закрыли. Сиди в яме и жди, пока само заживёт.
И потихоньку от футляров стали отказываться. Быть может и потому, что на футляры нет средств. Учитель Беликов худо-бедно, а жил в отдельной квартире, имел слугу – многие ли сегодняшние учителя могут похвастаться прислугой?
Привыкли жить налегке. Голышом. Зато с иллюзией, будто теперь-то уж от иллюзий избавились окончательно.
Встретишь, бывало, в судебном репортаже упоминание того, что доказательством преступных намерений подсудимого послужил телефонный разговор двенадцатилетней давности, и думаешь: э! а ведь двенадцать лет назад кем был подсудимый? Ни разу не оппозиционером, а лояльным предпринимателем малой руки, которых в любом райцентре дюжины. Неужели проницательные правоохранительные органы предвидели, что через много лет человек свернёт на кривую дорожку, и сделали прослушивание загодя? Или прослушивали всех предпринимателей от мала до велика из принципа?
Сегодня, когда возможности хранения и каталогизации записей увеличились на порядки, пожалуй, на порядки выросло и число наблюдаемых. И если кто-то в эту секунду посмеивается над каким-нибудь майором или подполковником Ивановосидоровым, то зря: станет через пятнадцать лет (а хоть и через пять) Ивановосидоров Спасителем Нации, и эти насмешки припомнит как самому болтуну, так и всей родне его до седьмого колена.
Но не думает человек о будущем. Не хомяки мы, не суслики, а мотыльки. Гуляешь по бульвару, и отовсюду бла-бла-бла – это народ по мобильникам общается. И не хочешь, а слушаешь. Такое, бывает, услышишь, что не знаешь, и что делать. Поневоле вспоминаешь разговор Достоевского с Сувориным. Напомню на всякий случай. Они рассматривали гипотетический случай: что делать, если случайно услышишь о готовящемся покушении на царя. Идти в полицию, или нет? И оба решили – не идти!
А вот я бы – донёс, нет? В Воронеже цари не живут, но если бы?
Прислушиваюсь к себе, и с ужасом понимаю – донёс бы! Во-первых, я не Достоевский и не Суворин. После этого остальные пункты можно и опустить, но всё же приведу. Итак, во-вторых, сама мысль об убийстве человека, хоть бы и царя, мне противна, в-третьих, мне хорошо известно, чем эти цареубийства кончаются, и, наконец, в-четвертых, копошится подленькая мысль, что царь, узнав о таком деянии, пожалует меня генералом. Можно от литературы.
Пустые мечты? Так это мой футляр – мечтать, и, чаще всего, попусту.
Ладно. Вернусь к реальности. Выплыли сведения о том, что миллионы почтовых ящиков взломаны. Выплыли – и тут же опять погрузились на положенную глубину. Мне кажется, сегодня каждый понимает: ни о какой тайне переписки, будь то почта электронная, обыкновенная или дипломатическая, речи и быть не может. Равно как и о тайне банковских вкладов. Покупку, сделанную электронной карточкой, запросто поставят в вину лет через пять, поэтому топор, вилы и прочий инвентарь двойного назначения я бы покупал за наличные. А то доказывай потом, пиши в кассационной жалобе, что средство для розжига костров, сорок рублей бутылка, я покупал именно для розжига костров, а не для изготовления коктейлей третьего вида.
Именно поэтому не за горами предложение о полной отмене наличных денег с переводом населения на исключительно безналичный расчёт.
Но, полагаю, разговорами и ограничатся: слишком уж привыкли брать наличными. Любителей борзых щенков и прежде были единицы, а уж сегодня, когда с собакой в городе просто некуда пойти, даже Ляпкин-Тяпкин задумается.