Собаки Aibo — это роботы, созданные Sony для любителей животных, которые не боятся новых технологий и роботизации. Aibo похожи друг на друга, но владелец может выбрать серебристую, белую или коричневую окраску. Все они имеют округлую морду, в которой расположена камера для распознавания лиц, а большие овальные глаза транслируют их настроение.
При первом запуске хозяин сам выбирает пол собаки. Это определяет высоту ее лая и то, как она будет двигаться. Благодаря машинному обучению, Aibo со временем меняет свое поведение, основываясь на взаимодействиях с людьми, с которыми проводит время.
Владелец в любой момент может погрузить питомца в сон, а когда соскучится — включить его и наблюдать естественную собачью реакцию пробуждения с потряхиванием головой и вилянием хвоста. Также «заводчики» могут выбирать для собак удивительные наряды и водить в специальные «лечебницы», где устраняют поломки. Вот такая вот она — идеальная собака будущего.
В какой-то степени это может напомнить более продвинутую версию игры с Тамагочи (между прочим, тоже японского происхождения). Но на этот раз все, кажется, гораздо серьезнее. Например, владелица робособаки Иджун рассказала, что при первом включении ее пес Оливер спрятался под стол. «Он был стеснительным, но постепенно вышел и доверился мне», — добавила девушка. — «Я никогда не думала о нем как об игрушке. Он часть семьи».
Отвечая на вопросы журналистов, почему они выбрали Aibo вместо настоящей собаки, владельцы называли разные причины, включая банальную нехватку места, долгий рабочий день и опасение, что собачий лай может помешать соседям. Но кое-что беспокоило их больше всего: владельцы Aibo не хотели мириться со смертью любимого питомца. Выбирая робота, они чувствовали, что лишали себя такой опасности.
В эпоху, когда человечество испытывает в отношении роботов некоторый скептицизм — они чаще воспринимаются как вещи, которые покушаются на наши рабочие места и вторгаются в частную жизнь, — явление такой любви к механическим питомцам (и, кажется, ощущение ответной любви) кажется фантастическим отголоском добрых рассказов Азимова. Но кто знает, может быть, первые «двухсотлетние собаки» и впрямь уже среди нас, и это только начало.