На прошлой неделе отечественная ИТ-общественность искренне забавлялась бурей страстей, кипевшей вокруг слов интернет-омбудсмена при президенте РФ Дмитрия Мариничева. Началась потеха с обсуждения вопросов импортозамещения – той животрепещущей темы, которая волшебным образом, вспоминая мастера романса Льва Мея, слила в едином слове как «грусть и печаль», так и два извечных вопроса, «Кто виноват?» и «Что делать?»… Обсуждали эту тему ученые, да не британские, а сугубо отечественные.
И обсуждали они ее не где-нибудь, а в палате. Да не простой, а Общественной. Органе солидном и уважаемом, но абсолютно неконституционном. Все вопросы связи общества и власти решаются в органах представительной власти. Носителями власти, скажем, законодателями, в интересах своих избирателей берущими под контроль чиновников всех уровней, а не общественниками, способными лишь подавать трогательные челобитные батюшке-царю (что больше подобает героине песенки «Шла Саша по шоссе»…).
Судя по рассказу «Коммерсанта» началось все со злорадства: «В начале слушаний президент НИЦ «Курчатовский институт» академик Евгений Велихов заявил, что западные санкции, введенные после присоединения Крыма, нанесли серьезный урон российским добывающим отраслям. «Например, вопрос добычи нефти в Арктике, платформа «Приразломная» — технологии и детали для этого подпадают под эмбарго»,— сказал он. Впрочем, академик дал понять, что бизнес сам виноват в этой ситуации, поскольку не хотел вкладываться в российскую науку. «»Газпром» и «Роснефть» считали, что проще купить на Западе технологию, да еще и получить связанный кредит под это дело»…».
Правда, дальше Велихов был оптимистичен, считая, что «…российские ученые и предприятия должны воспользоваться санкциями, чтобы заменить западные технологии». Более реалистичен был генеральный директор Российского научного фонда Александр Хлунов: «В 1998 году центром силы в науке были США, но несколько стран были на схожем уровне, в том числе и Россия…К 2015 году США еще больше укрепились в качестве лидера, а в мире появилось куда больше стран—научных центров. Появился риск, что Россия потеряет позиции среди значимых центров мирового научного сотрудничества».
Ну что же, об этой тенденции, как наша страна в сытые нулевые годы съехала по числу публикаций в рецензируемых научных журналах с девятого места на пятнадцатое, мы рассказывали весной этого года – «С девятого на пятнадцатое: Как российская наука провела нулевые годы…». И очень забавны другие слова Хлунова: «”Наша системная проблема — направленность науки на оборонно-промышленный сектор,— пояснил глава РНФ.— Мы по-прежнему считаем, что оборонка, как и 50 лет назад, станет драйвером развития технологий. Но сейчас в мире другой тренд — самые совершенные военные разработки выходят из гражданского сектора науки».»
Тут уже становится весело… Ну, с тем, что оборонные технологии бессмысленны в гражданской сфере, все знают со времен приснопамятной конверсии. Но вот откуда пошел миф о том, что полвека назад оборонка была драйвером развития технологий? Все, вообще-то, было наоборот. Третий Рейх был пионером военного хайтека – скажем, локатор FuMG 38G Seetakt от фирмы GEMA был первым флотским радаром, а поставили ли его изначально на легкий крейсер или «карманный линкор» является любимой темой холивара европейских любителей военно-морской истории.
Только вот в чем дело. В середине тридцатых США лидировали на рынках гражданского радиоприема, да массовыми тиражами производили автомобильные приемники (о чем подробно рассказывал «Дополнительный том» Технической энциклопедии Л.К.Мартенса). И когда Ф.Д.Рузвельт изящнейшей интригой преодолев сопротивление изоляционистов, вовлек страну во Вторую мировую, гигантский потенциал божества связи и торговли Меркурия стал на службу Марсу. Послужил технологической базой не только для радаров и сонаров, но и массовых радиовзрывателей. Да и ламповые уоки-токи на пляже Омаха были размером лишь чуть больше мобил времен малиновых пиджаков.
То же и с авиадвигателями – Rolls-Royce Merlin (описанный в том же томе у Мартенса) изначально собирали штучно британские рабочие высочайшей квалификации. Янки поставили эту машину на конвейер, пользуясь отработанными методиками массового производства, спрос для которого обеспечивает лишь гражданский рынок. Обратные примеры есть, но они крайне редки – если военные расходы превышают 5% экономика начинает задыхаться, а оставшиеся 95% рынка, как легко понять, являются гражданскими… Ну да ладно, не будем придираться к словам о прошлом. О настоящем и будущем сказано-то абсолютно верно…
А историю краха СССР, так и не вошедшего в информационную эру, лапидарно сформулировал директор Института проблем передачи информации РАН Александр Кулешов – «Потому что в ядерном и ракетном проектах мы соревновались с госбюджетом США и победили его, а в электронике нам противостоял бюджет Intel и всего мирового рынка»… Чудесная и точная формулировка! Но запотешили почтенную публику вынесенные в заглавие статьи слова интернет-омбудсмена Дмитрия Мариничева ««Если хотите навредить стране, то должны вкладываться в подготовку IT-специалистов»»…
По версии «Коммерсанта» слова его звучали так – ««Я честно и открыто говорю — если вы хотите навредить стране, то вы должны вкладываться в подготовку IT-специалистов на территории РФ. Большего вреда произвести невозможно». Господин Мариничев уверен, что подготовленный за госсчет специалист «будет молиться» на западные компании «и первым делом будет стараться уехать отсюда туда»».
Понятно, что те, кто работает в сфере отечественных ИТ, от слов этих, мягко говоря, впали в когнитивный диссонанс. Люди уезжают, или же нанимаются в ТНК здесь, отнюдь не из религиозных соображений (вообще «молиться на западные компании» сравнимо лишь с «верой в обезьяну», которой учитель гимназии Передонов обогатил историю культов в романе Ф.Сологуба «Мелкий бес»…). Все много проще и естественней – «Реальные зарплаты в российских компаниях за два года сократились на 6%», а в ИТ заняты люди неглупые, действительно склонные искать где лучше…
Которых не обманешь тем, что «В условиях сокращения прибыли компании все чаще стали прибегать к нематериальным способам поощрения сотрудников», и не порадуешь тем, что «Размер общего вознаграждения вырос у генеральных директоров, их первых заместителей, директоров филиалов, а также у руководителей, отвечающих за стратегию и развитие бизнеса, инвестиционную деятельность и правовое обеспечение».
Но и это не все. Дальше господин Мариничев рассказал, что его не так поняли. И приведенная здесь расшифровка стенограммы говорит о том, что интернет-омбудсмен стал жертвой интернет-закона По (Poe’s law). Согласно которому, невозможно разобрать, говорит ли человек всерьез или пародирует излагаемые им взгляды. Впрочем, и у декана Свифта также многие читатели спрашивали точные рецепты приготовления фрикасе из ирландских младенцев…
Так что и отечественный интернет-омбудсмен говорил очень серьезные, хоть и очень грустные вещи – «Что-либо сделать или импортозаместить в рамках только нашей страны – невозможно. У нас очень маленький рынок. Это просто песочница, это какой-то аквариум по сравнению с мировым океаном. Мы никогда не сможем собрать большое количество денег на серийном производстве для того, чтобы его перекладывать в НИОКР на микропроцессорной технике.». С чем нельзя не согласиться…
Тут автор предвидит, что в камментах появятся вопросы «А выход-то какой?». Но факт их появления говорит лишь о том, что не было у задающих в детстве блистательной по содержанию и великолепной по издательско-полиграфическому исполнению «Энциклопедии элементарной математики», в которой понятным ребенку языком объяснялось, что некоторое задачи – вроде квадратуры круга – решения не имеют… А пока надо порадоваться компетенции и гражданскому мужеству участников обсуждения – хотя место ему не в непонятной «палате» а в комитетах предусмотренных Конституцией палат Федерального Собрания РФ.